Перевод с английского Галины Рымбу и Яниса Синайко
Редактор — Дмитрий Кузьмин
Анна Макдональд — поэт, живет и работает в Бруклине. Эти стихотворения были написаны в апреле.
Галина Рымбу и Янис Синайко — поэты, переводчики, редакторы (микро)медиа о современной поэзии «ГРЁЗА».
ДЕТСКАЯ ИСТОРИЯ
Магазины были закрыты.
Школы были закрыты.
Парикмахерские были закрыты.
Площадки для выгула собак.
Детские площадки.
Библиотеки.
Аэропорты.
Баскетбольные площадки были закрыты.
Ремонт обуви, канцтовары, пицца.
Но рядом с фургоном гробовщика,
и возле недавно прикрытой чайной,
и за окнами тех, кто рожает дома, и тех, кто лежит
на искусственной вентиляции легких,
деревья были открыты.
Звездчатые магнолии были как раздвинутые ноги.
Белые магнолии были как открытые лифты.
Груши были открыты, как зеленые глаза
незнакомого парня в автобусе.
Букетики сирени были открыты, словно кафе-мороженое
из Старого Света,
и маленький луговой клевер, и гиацинты — были открыты
на всех соседских лужайках,
открыты, как большой отремонтированный музей,
куда можно сходить бесплатно
во время туристического бума,
где по вечерам в фойе
играют камерную музыку,
где ты стоишь
с буклетом
и с ужином в сумочке —
горстью растаявших шоколадных конфет,
и этот слабый пульс на твоей животной шее,
среди винных амфор и нэцкэ,
и светящихся гипсовых ваз, там,
в зените прошлого… и вот,
когда колокольчики ковром устилают сад
и маки раскрываются на ветру,
я говорю себе:
возможно, и город
откроется снова.
ВОЗВРАЩЕНИЕ ДОМОЙ
Мне нравится, что в скелет умещается всё,
как в чемодан, — все обитающие внутри меня
овощи и животные, красные кораллы моих артерий,
большая грибная шляпка печени, бесконечный стручок
кишечника, лошадиные зубы позвоночника, венерина
мухоловка матки, бабочка-павлиноглазка моего
таза, бесхвостый скат моих половых губ и яичники —
глаза слепого ягненка! Перед тем, как узнать, что я —
машина для страданий, я хотела возвышаться на
большой карнавальной платформе,
плывущей по городу в праздник. Наедине со всем,
что есть в моем теле, я была восторженной королевой
невозможного царства.
МНЕ НРАВИТСЯ БЫТЬ ВЕДЬМОЙ
Мне нравится быть ведьмой.
Мне нравится прижиматься животом к духовке.
Мне нравится рожать ягнят.
Мне нравится запихивать в духовку новорожденного ягненка.
Мне нравится быть ведьмой.
Мне нравится, когда кто-то внезапно приходит,
пока я стерилизую молокоотсос в своем котле.
Мне нравится мой шкафчик для уксуса.
Мне нравится моя коллекция бородавок.
Мне нравится мое дегтярное мыло.
Мне нравится моя вонь.
Мне нравится подкладка моего нижнего белья, изгрызенная крысами.
Мне нравится моя жесткая щетка для волос.
Мне нравятся мои зеленые зимние козюльки.
Мне нравятся мои поделки и подделки.
Мне нравится, что я сама могу вращать блок мокрого цемента
на моем станке.
Мне нравятся мои брыли и носогубные складки.
Мне нравится фигачить сыворотки на лицо.
Мне нравится быть одной.
Летом пускай они все
орут кукабаррой и тусят с зефирками
вокруг моего костра.
А я, как луковица, жду в земле
следующей темной зимы.
НЕСКОЛЬКО КОРОТКИХ СТИХОТВОРЕНИЙ ПО МОТИВАМ БАСЁ
Новокаин и щипцы,
коронки и сверла
зимы — и вот, наконец-то:
беззубая весна.
Раздвинуты ноги белых
магнолий. Как приятно сквозь маски
вдыхать их запах.
Те, кто раньше вставали с пением птиц,
теперь вскакивают
от воя скорых, несущихся наперегонки.
Деревья заманивают птиц
своими пышными шевелюрами, как в ночных
клубах Старого Света.
И когда я слягу, когда окажусь я на
ИВЛ, передавай от меня привет
первым павшим камелиям.
Я оставляю свою семью среди побегов,
чтоб у кустов украсть эти строчки.
Только не думай, что тебя пощадили,
помни, эта лужайка — лишь общая могила
для всех зараженных.
Поздняя весна. Тяжелые кизиловые языки —
я так их желала —
теперь отступили. Вирус спит
в ладонях своей матери.